Владимир, личное письмо 2

Владимир, личное письмо 2

В чём состоят, по-Вашему, главные достоинства литературного произведения?

МХ:

Хорошей книжкой я считаю ту, которая мне понравилась и меня развлекла. Мне, меня, лично, сейчас.

Все остальные достоинства книги, включая её всемирно-историческую значимость, место в мировой культуре и тыры-пыры, не волнуют. Почти – потому что я понимаю, что есть люди и поумнее меня, и вкус у них потоньше, и если им что-то нравится, то, верно, неспроста. То есть я готов признать, что книжка, которая нравилась, например, Хорхе Луису Борхесу – вероятно, хорошая книжка, даже если она мне «не показалась». Хотя и здесь: тому же Борхесу безумно нравился Конрад, а, скажем, Набокову был противен Достоевский и мил Саша Соколов. Так что, воздав дань уважения мэтрам, я вернусь к прежнему: хорошей книжкой я могу считать ту, которая мне понравилась.

Это довольно-таки эгоистический критерий. Но он единственно честный. Человек, который «благоговеет перед Пушкиным и Достоевским», потому что его этими именами в школе запугали, но при этом сам предпочитает Донцову (или там Латынину) – врунишка и ссыкунишка. Лучше бы он читал безо всякого стеснения свою Донцову или свою Латынину. Кстати, глядишь, и к Достоевскому быстрее бы пришёл.

Если уж совсем откровенно. Я начал писать, потому что хотел иметь в своей библиотеке кое-какие тексты, которых у других автором не нашёл. Тогда я решил перейти на самообслуживание. Теперь я могу иногда перечитывать себя – и мне это нравится, да.