Корни золотого зуба мудрости современной литературной критики (статья)
Корни золотого зуба мудрости современной литературной критики — публикация в блоге Эрика Лобаха, посвящённая Галине Юзефович. Опубликовано 6 декабря 2018 года.
Текст
Ещё две недели назад я вообще не знал — кто такая Галина Юзефович. Ну вот просто в принципе как-то не сталкивался, без надобности мне её сфера деятельности и ухищрения издательств по рекламе своей печатной продукции — мне не интересны.
В принципе — она работает «литературным критиком». С моей точки зрения эта работа по нынешним временам — и заведомо подлая, и в общем не нужная. По крайней мере в том виде, в каком это делает Юзефович. Ну, не нужная читателям, издательствам нужная, конечно, хотя это мошенничество.
Наверное только один вид литературной критики в современной жизни нужен, но он тоже является бесхитростным мошенничеством. Это в сущности «краткое содержание» и «объяснение смысла» классических произведений для школьников. Ну вот задали школьнику написать сочинение по, например, «Евгению Онегину». А если он не закончит четверть без троек — родители ему не купят велосипед или что-нибудь в этом роде. А без сочинений по литературе — без троек не выходит.
И вот он сидит, плачет, но вынужден читать. И про рифму к слову «роза», и про старого дядю, и про какого-то метросексуала с чисткой ногтей, про бронзовую безделушку на столе, для которой безногих тварей миллионы — лишь одно орудие. И ничего не понимает. Ну бред ведь как есть, да ещё в стихах.
И тут подворачивается услужливый по отношению к школьникам некий литературный критик, который на трёх страницах простым языком, насколько это возможно, — напишет и про «лишних людей», и про то, что Пушкин создал современный русский язык, набросает штампов про «энциклопедию русской жизни» и т. д. и т. п., выделит необходимые цитаты, — и если это прочесть и просто хотя бы половину по памяти переписать — в принципе сочинение можно состряпать.
Но это касается только классических произведений и только с указанной целью. Ну, не обязательно для школьников, иногда и для не менее безграмотных взрослых, но снобов. Поди пойми — что это за ахинея с «Улиссом» или чем интересен утомительный Марсель Пруст. А ты вечером идёшь в модный кружок, где хочешь соблазнить пару девиц и блеснуть новым телефоном. И знаешь, что, сука, наверное там будут обсуждать Пруста — как и в прошлый раз. Это если повезёт и не перейдут на Брамса. Вот и здесь литературные критики очень даже могут помочь, особенно если пишут коротко и не зануднее самого Джеймса Джойса. Прочтёшь, заучишь — и пару раз сверкнёшь, а если будут задавать дополнительные вопросы — сделаешь вид, что не услышал.
Повторяю — это касается исключительно классических и «устоявшихся» произведений.
В остальных случаях это просто мошенничество и рекламная политика издательств. Приблизительно как с телевизионными кинокритиками в их оценке отечественных телесериалов. Ну вот снял «Первый канал», например, очередной сериал про очередного бандита или очередного мента, или про следователя-проституку. И чтоб поднять рейтинг просмотров этого убожества — заказал своим прикормленным кинокритикам десять телепередач и двадцать статей с «разбором». Они и немного покритикуют, и немного похвалят, найдут там «киноцитаты из Тарантино и Тима Бёртона» (хаха) и много ещё чего — но главное — заинтригуют.
Когда тебе случайно попадается такой текст — главное, что ты отчётливо понимаешь, что человек это просто не смотрел. Но ему/ей это и не надо. Задача такого мошенника не «разбор» сделать (да и что там «разбирать»?!), а просто заинтриговать телеаудиторию для просмотра этого продукта. Ну не важно — какие там «киноцитаты из Тарантино», если они вообще есть. Мы же понимаем, что какой тут к лешему Тарантино, даже если у него что-то украли, это же не фильм — а г-вно.
Ровно то же самое у «литературного критика» Галины Юзефович, давайте к неё вернёмся. Забегу вперёд и скажу, что даже посмотрел сегодня пару её записей на ютубе в передачах типа «Юзефович рекомендует». Сидит наглая толстая некрасивая пошлая глупая баба и с высоты «своего полёта» рекомендует что-то читать и что-то не читать. Она реально глупа — это даже по базарной структуре речи видно. В основном читать — и тут же на экране крупным планом показывается книга, нашедшаяся тут как рояль в кустах, которую она рекомендует прочесть (ну «мочилово» же редко заказывают в торговле, им важнее что-то своё сбыть с рук, если «мочить» — то в основном у конкурентов, а у нас в издательствах давно уже почти монополия и свой «жоп-кружок», простите).
Друзья мои, ну вот как вы выбираете новые книги для чтения или новые фильмы для просмотра? Скажу — как это у меня. Лишь выслушав минимум три рекомендации от людей, к интеллекту которых я испытываю уважение, но самое главное — литературному и художественному вкусу которых я доверяю. Я читатель, а не писатель. И я очень люблю читать. Поскольку телевизор я не смотрю — моё свободное время на процентов восемьдесят занято чтением. Но новые книги (и фильмы) выбираю с опаской, поскольку всегда боюсь разочароваться и убить впустую час времени на пятьдесят страниц книги, которую дочитывать не буду и просто выкину. Даже не выкидывания книги жалко, и даже не часа времени, а разочарования, очередной маленькой психотравмы.
Поэтому — чтоб взять новую книжку — мне нужны рекомендации людей именно умных, честных и обладающих литературным вкусом. Которые мне расскажут о том, что в новой книге выражены интересные глубокие мысли, нарисованы интересные образы и всё это подано хорошим стройным чистым русским или английским литературным языком, стилистически прекрасно и, вдобавок, с тонким юмором. Ну или показана глубина не надуманной трагедии и т. д. И сказать это может лишь тоже читатель, человек, любящий читать.
А не некий «литературный критик», в задачи которого входит реклама продукции издательств, да ещё и сама писательница, умудрившаяся издать книгу из своих рекламных же статей.
Я за это её, Юзефович эту, даже не обвиняю. Это её работа и все зарабатывают деньги как могут. Я просто говорю о том, что эта «литературная критика» не имеет не только никакого отношения к литературе, но даже и просто к чтению — и в этом есть определённая подлость, гнилость направления деятельности.
Вся её реклама — это просто штампы. иногда двухступенчатые, иногда и совсем тупые. Скажем, на днях умер писатель Андрей Битов. Если посмотреть тексты Юзефович о Битове, то все они укладываются в одну фразу (повторенную ею сто раз) — «это был самый европейский писатель в России».
Что значит «европейский»? И хорошо это или плохо? Какой смысл можно внести в это бессмысленное по отношению к литературе слово? А Юкио Мисима японский писатель или «самый европейский писатель в Японии»? А Эдуард Лимонов — самый американский? А Набоков какой? А Генри Джеймс — европейский или американский? Это Генри Киссинджер из анекдота — «американский», но что это за оценка применительно к литературе? А Светлана Алексиевич — советская графоманка? Что в данном случае означает это прилагательное в оценке литературного критика?
Да ничего оно не означает. Это просто политологический рекламный штамп, не имеющий отношения к литературе и вообще ничего не характеризующий. Есть некая «либеральная публика», не понятно с чего решившая, что она «европейски ориентированная» — им назови какое-нибудь такое слово — и они идут покупать книжку. Только Юзефович это слово растянула на пять страниц. Кстати, патриотической публики это тоже касается, я имею в виду менее интеллектуальную часть патриотов, но которая всё-таки книги покупает. Напиши рецензию ниочём в духе «вышел мощнейший патриотический роман Александра Проханова» — и ведь пойдут и купят. А что там патриотического и каково качество текста — не важно; но ведь авторы рецензии его и не читали.
Но это была одноходовочка. А вот двухходовочка от Галины Юзефович, которую я просмотрел сегодня утром на ютубе. Тут немного тоньше, но в общем суть одна — это не имеет отношения к литературе, это просто реклама. Получила задание от издательства прорекламировать новую книжку Дмитрия Быкова «Июнь». Дмитрий Быков автор писучий и награфоманил томов на тридцать. Поскольку он хрестоматийный «либерал», «против Путина» и за «Крымненаш» — атестовать его так мало. В стране есть публика тысяч на сто — с таким же мнением, они Быкова знают, давно промаркировали как «своего», им это объяснять не нужно. Но даже эта публика не будет коллекционировать все тридцать томов его графомании, похожей на тексты Александра Проханова один в один, только «наоборот».
Как заставить это купить, если издательство платит за рекламу? Политология и идеология тут не работает, как я уже сказал, и рекламный агент Галина Юзефович использует элементарную психологию. Несколько минут говорит о Быкове в основном в духе, что у неё с ним сложные отношения, «всякое бывало», далеко не всё его творчество она любит, но здесь «должна сказать правду»: «это лучшее его произведение». «Он негодяй, но тут я не могу согрешить против истины — он гений, уж на этот раз вы точно это поймёте».
Милый ход, относительно тонкий. Для публики, которая постоянно что-то читает, но сугубо инерционно, в глубине души читать не любит и ничего в литературе не понимает, — это сработает. «Ну, на этот раз опять куплю, раз так».
Но ведь это приём из короткого рекламного телеролика. Актёр Пупкин рекомендует банк «Мост». Что актёр Пупкин понимает в банковской системе, что он вам рассказал о надёжности этого банка? Ну вообще же ничего. И у самого у него там наверняка вкладов нет, как и Юзефович наверняка ничего этого не читала. Работает совершенно другой рекламный психологический принцип. Раз рекомендует «известный литературный критик», да ещё ТАК — значит нужно покупать книгу, видимо. Или вкладывать деньги в «Мост-Банк». А чем этот «литературный критик» известен и чем интересен? Да в общем ничем — просто издательства, в первую очередь «Эксмо» раскрутили её как «литературного критика», проплатив массу печатных площадок, назначив её на роль «литературного критика», как и актёра Пупкина на роль «знатоков банковской системы», и всё.
У описанной выше публики есть потребность в «литературных критиках», а не в чтении. По принципу, обозначенному Оскаром Уальдом в одной из своих пьес — «…все знали, что она равнодушна к музыке, но очень любит музыкантов». Я объяснил выше — как это работает. У меня потребности в литературных критиках нет, зато я люблю читать, — поэтому с Галиной Юзефович ранее никогда не сталкивался и вообще не знал о её существовании до некоего события, которое произошло полторы недели назад.
Сейчас конец года — и проходит награждение всякими там «литературными премиями». Это мероприятия опять же не имеющие никакого отношения к литературе, ни сама их суть, ни номинанты. Ну, в 95 % случаев. Либо это устраивают издательства для рекламы своей печатной продукции, либо какой-нибудь очередной «новый русский» (как в анекдоте про старого еврея), узнавший, что «оказывается он раньше говорил прозой» — решил изображать мецената и «окружить себя богемой».
Конечно, награждают там ВСЕГДА только «своих», но для придания мероприятию общественного характера на первом этапе позволяют выдвигаться на премию всем.
И вот шло выдвижение на какую-то очередную их «премию», по их меркам — престижную (забыл как называется). Кто-то выдвинул и книгу моего друга и известного русского публициста, писателя и философа Константина Крылова, одного из основных идеологов современного русского национализма. Книга с названием «Буратино», фантастика на тему «что было после». Книга издана под псевдонимом Константина Крылова — Михаил Харитонов, все знают, что это его псевдоним.
Но не знала Юзефович. И тут ей кто-то сказал — «это же националист Крылов!». Ну, как же. Как старая боевая лошадь, услышавшая зов трубы, — Галина Леонидовна бросилась в бой. «Русского националиста — и на литературную премию?! Да не бывать такому!». Она и сама не скрывала, что «только вчера узнала — и тут же…».
Вот эта её рецензия мне и попалась в ленте фейсбука, так я и узнал об этом «литературном критике». Рецензия эта была — как и все её рецензии, только в данном случае критическая. Я описывал выше в чём рецепт.
«Это читать нельзя. Да это же омерзительно. Тысяча страниц мата и копрофагии. Это омерзительно. Отвратительно! И какой дурак выдвинул ЭТО на премию?!»
И всё. То есть о чём книга вообще из рецензии понять вообще никак нельзя в принципе. И что там омерзительного.
Нецензурная лексика? Да, это правда. Сразу скажу, что я-то как раз из-за этого данную книгу и не люблю. Но я просто в принципе не перевариваю мат ни в каком виде, тем более литературном. Исключением является лишь де Сад, но он ведь не матерится, а просто «об этом пишет», у него это не вставленные слова, а описание процесса, при котором употреблять слова типа «пенис» и «вагина» глупо, поскольку это не справочник по гинекологии, а литературное произведение. А у Крылова это именно вставки, и я это не люблю. Но и у Лимонова это «вставки», и у Сорокина и т. д.
Но то я. А многим нравится. И «в рамках этого» книга написана великолепно, я же читал. Всяко лучше блевотного Сорокина, а главное — со смыслом.
Возникает вопрос, который я и задаю в комментариях Юзефович (и другие тоже задают) — «А почему русскому националисту Крылову нельзя, а космополиту Сорокину можно — и Вы его хвалите?». «Ну как можно сравнивать — Сорокин — гений, а Крылов — бездарность!». «А в чём разница?». Молчит. Не услышала вопроса.
Повторили вопрос в двадцатый раз. «Я не собираюсь отвечать, что хочу, то и пишу!». «Но как Вы вообще сумели за день прочесть два этих толстенных тома?». «Я включила третью космическую скорость и читала по диагонали». (все цитаты тут подлинные, это буквально её слова, она даже не стесняется такой наглости).
И при этом, так же не стесняясь, акцентирует внимание на политической позиции К.Крылова. Тут в комментарии приходит её подружка — «политолог» Екатерина Шульман. «Да-да, — пишет Шульман, — а ещё Крылов имеет и другой псевдоним — „Юдик Шерман“ — и под ним издаёт стихи. Я, правда, ничего из этого не читала, — продолжает Шульман, — но если у Вас будет премия по поэзии, то тоже имейте в виду, ибо это националист Крылов». «Ахаха, — отвечает Юзефович, — нет, коненчно, — не допущу».
Я заскринил эту их переписку на всякий случай — для хрестоматии. «Я, правда, не читала, но…».
Скажу честно, точнее — повторю: мне тоже не нравится «Буратино» — и именно по этой причине — я не люблю ненормативную лексику. Ну так я и Сорокина поэтому не читаю. И Лимонова. И много кого ещё. Именно с литературной лексической точки зрения, первична тут литература, а не чья-либо политическая позиция. Но такой вариант «литературной критики» меня сильно покоробил. Очень сильно.
И я написал ещё один комментарий Галине Юзефович — где дал очень жёсткую оценку её непорядочности и отсутствие профессиональной этики, в том числе выраженной нагло и публично. Жёстко, но без мата и т. д., мне это не свойственно, что не скажешь о Юзефович. Ну вот такое мнение критика критики. Вполне нормально и законно.
В ответ через час буквально я был забанен на фейсбуке по доносу этого «литературного критика» и натравленных ею на меня интернет-хомячков. В фейсбуке вообще нет как такового юридического обеспечения, там банят произвольно просто по доносам.
Поэтому меня возмутил сам факт доноса. Ну, послушайте, я ничего не нарушаю, я корректен во всяком случае в лексике — и я критикой отвечаю на критику, это нормально. И тогда, возмущённый, я поузнавал у наших общих с Юзефович знакомых и друзей — кто это вообще такая. Ну просто на почве возмущения. В конце концов — она мне нахамила, она написала донос, меня забанили, да ещё и натравила на меня каких-то бешеных дураков, которые стали по обыкновению этой тусовки что-то орать у меня в комментариях к постам на совершенно другие темы.
Тогда я написал обобщённый пост на тему Юзефович — уже не только о «литературной критике», но о доносах и т. д., об этой низости, которая существует в публичном пространстве даже без общественного порицания зачастую. Отметил — насколько она неприятный человек в принципе (по ряду её поступков я подозреваю у неё шизофрению, по крайней мере вялотекущую), что это неприятное наследие от её дедушки из СМЕРШа и т. д., просто «семейная атмосфера», которую неприлично так демонстрировать.
Это вовсе не я «перешёл на личности». Я ничего не знал ранее про саму Галину Юзефович, но я знаю её отца, не гениального, но вполне добротного советского писателя, автора книги о бароне Унгерне, ну и ещё какой-то телесериальной серии. И вот он-то как раз сто раз во всех своих интервью зачем-то рассказывал всё это про свою семью. Сам, никто его не спрашивал.
Всё это очень не понравилось Галине Юзефович. Она написала мне (копирую комментарий): « Вы совершаете эту ошибку вторично — зачем-то тегаете меня в своих постах. Это делает их заметными для моих подписчиков, которых у меня тридцать с лишним тысяч. Они пишут на вас жалобы, потому что их оскорбляют ваши посты, и они имеют на это право — так же как вы имеете право их писать.».
То есть вот такая вот маленькая угроза. И далее: «У нас два общих друга, дорогой Эрик. А станет ноль уже сегодня. Оставляю вас на этом наедине с вашими фантазиями».
Ну, не два, а триста сорок общих, так что ей работы ещё до Нового года — чтоб всех обзвонить и всем написать с требованием меня расфрендить. Тут важен сам принцип нетерпимости к чужому мнению.
Однако, она не просто требует от людей это сделать, она аргументирует по принципу «да это всё не так». Вот реально продолжает про меня писать, жаловаться, хамить, угрожать, требовать меня забанить и т. д. — вместо того, чтоб просто извиниться — и я бы про неё забыл. И зачем-то говорит, что я клевещу, а это сродни обвинению во лжи, чего я не переношу — и поэтому вынужден оправдываться и объяснять.
И на почве этого ко мне в «личку» прибежала какая-то возбуждённая дама из Перми, которая именно что матом начала на меня орать — «да как я смею» и т. д., да Абрам Юзефович никакой не НКВДшник, да это уважаемый в городе инженер и т. д. и т. п.
Это действительно так. Абрам Юзефович — действительно никакой не НКВДшный палач и стукач, он действительно уважаемый человек, инженер с закрытого оборонного предприятия. Но я этого и не писал. Просто Абрам Юзефович — не отец Леонида Абрамовича Юзефовича, а его отчим — о чём, повторяю, тот сто раз в своих интервью и сообщил.
Отец Юзефовича не еврей, кстати, а армянин. Последние два года Войны прослуживший в СМЕРШе. Палачом не в переносном смысле. Ну, знаете, — это не как кричат про всех подряд — «сталинские палачи» и т. д. А в прямом смысле. СМЕРШ — это не военная разведка, а военная контрразведка. Для контрразведки нужны профессионалы тоже — чтоб конрразведствовать. А если туда берут не профессионала — то только на «грязную работу» — пытать и расстреливать.
Леонид Юзефович часто об этом сам рассказывал. Написал, что не общался с отцом вообще, встретился с ним только в тридцать лет, получил от него «странный подарок» — и после этого не общался опять.
А знаете — что это был за «странный подарок»? Это была горсточка золотых зубов. Вещь пусть и ценная по советским временам, но неприятная.
Я покопался по доступным мне базам данных. Оказывается, дедушка Галины Леонидовны славился в СМЕРШе особой жестокостью. А злые языки утверждали, что для этого было сугубо денежное основание. Ну, это в Средние века палачи на законных основаниях получали себе одежду казнённых и т. д., а в советские годы так было нельзя. Пусть предателя и нужно расстрелять, но золотые зубы нужно сдать по описи в госфонд. И вокруг много глаз, которые за этим следят. Зато если ты начнёшь стрелять нарочито мимо, чтоб жертва орала и плевалась кровью, — мало кто выдержит это зрелище. И палач остаётся один на расстреле с жертвой и её зубами.
Разумеется, на этой почве дедушка Галины Юзефович после войны спился, жена с ним развелась, и так в их семье появился инженер Абрам Юзефович. Но сейчас, копаясь по базам данных, я хотел понять — а где же сама бабушка нашла себе такой подарочек в виде первого мужа. Ага, да вот ведь где. Во всех анкетах она записана почему-то как «ассимилированная еврейка». Вообще это неожиданный для меня термин, я такого до сих пор не встречал, если не иметь в виду испанских марранов, но это явление историческое. В СССР так писать было как-то не принято вообще. Что значит «ассимилированная»? Крещёная? Сомневаюсь, что в советские годы это было кому-то полезно для анкеты. Ну еврейка и еврейка, чего стесняться-то? Не рассказывайте мне про антисемитизм в СССР, этого не было. Придумать же такое — «ассимилированная еврейка».
Но это не важно. Так вот. Эта ассимилированная еврейка работала врачом в лагере для германских военнопленных. Там она с первым мужем из СМЕРШа и познакомилась. Нет никакого прощения германским оккупантам, с этим никто не спорит. И, заодно, «убей немца!», как писал в своей знаменитой статье другой ассимилированный еврей Илья Эренбург. Всё правильно. Хотя уже после войны — не уверен, что это правильно — в лагере с германскими военнопленными.
Но я и не утверждаю. Собственно, наверное это нужно копаться в документах более основательно. И обвинять нехорошо. Может и вовсе всё наоборот — ассимилированная еврейка врач после Той Войны и после того, что в Германии делали с евреями, — проявляла христианское милосердие к пленным германцам. Может быть. Но, во всяком случае с палачом из СМЕРШа она познакомилась именно там.
В этом мне как-то видятся генетические корни современной литературной критики. Так сказать — корни зуба мудрости. Золотого зуба. И доход приносит, и не война вроде как.
Реакция
Юзефович не подтвердила и не опровергла сказанное.