Засада
Заса́да — в романе «Золотой Ключ» аномалия Зоны.
Тип: вероятностная
Встречаемость: очень редкая.
Внешний вид: внешне ничем особо не выделяется.
Действие: Издевается над попавшими в неё существами. Для начала не выпускает их из сферы своего действия — аномалию невозможно покинуть. Далее, она повышает вероятность оскорбительных и унизительных событий: попавшие в неё существа начинают спотыкаться, вляпываться в дерьмо, и так далее. Особая примета — эхо начинает ругаться матом.
В романе
В Действии тридцать втором Второй книги романа герои попадает в «засаду». Выглядит это так:
Так, с песнями, они сделали первую петлю. Потом вторую. Теперь они прошли третью и зашли на четвёртую. Похоже было на то, что они таким манером будут крутиться до морковкина заговенья. Если, конечно, чего-нибудь не придумают.
— Это засада, блядь! — внезапно подал голос Мариус, пытаясь очистить рыло о снег. — Это самая настоящая засада, блядь!
— Всё это как-то оскорбительно, — сказала лиса. — И унизительно.
— Ты права, Алиса, — неожиданно согласился Мариус. — Она оскорбляет и унижает, Алиса!
— Кто унижает и кого? — не поняла лиса.
Мариус не ответил. Вместо этого он вытянул шею и изо всех сил крикнул:
— Эй!
Повисло секундное молчание. Потом откуда-то донеслось:
— Хуей!
— Огого! — ещё громче крикнул Мариус.
— Хуёгого! — ответило эхо.
— Это кто ругается? — спросил Базилио жирафчика.
— Это и есть «засада», Баз, — ответил Мариус. — Такая аномалия, Баз! Это очень редкая аномалия, Баз!
— И что она делает? — спросил кот, больше для порядка.
— Она оскорбляет и унижает, Базилио, — вздохнул жирафчик. — То есть повышает вероятность оскорбительных и унизительных событий, Базилио! Вот что она делает, Базилио!
— И сильно? — Кот решил выяснить всё до конца.
— Ты сам слышал, Базилио. — Голос Мариуса был преисполнен уныния.
— Й-извините, а зачем она это делает? — наивно спросила Алиса жирафа.
— Что значит зачем? — встрял кот. — Это же аномалия. Она просто есть.
— Наверное, так, Алиса, — сказал Мариус, немного подумав. — Она просто есть, Алиса.
— Ну хорошо. А нам-то что делать? — задала лиса главный вопрос.
— Не знаю, Алиса, — признал жирафчик. — Что бы мы ни делали, она нас оскорбит и унизит, Алиса.
Аномалия зависла, когда Базилио крикнул «хуй!», а аномалия не смогла сразу добавить к этому слову хуёвую приставку.
Отсылки
Впервые аномалия «засада» описана Н. В. Гоголем в повести «Заколдованное место». В произведении дед рассказчика, выпивая с чумаками, задумал было сплясать на «гладком месте возле грядки с огурцами», однако случилось следующее:
Мы посторонились, и пошел хрен вывертывать ногами по всему гладкому месту, которое было возле грядки с огурцами. Только что дошел, однако ж до половины и хотел разгуляться и выметнуть ногами на вихорь какую-то свою штуку, — не подымаются ноги, да и только! Что за пропасть! Разогнался снова, дошел до середины — не берет! что хочь делай: не берет, да и не берет! ноги как деревянные стали! «Вишь, дьявольское место! вишь, сатанинское наваждение! впутается же ирод, враг рода человеческого!»
Ну, как наделать страму перед чумаками? Пустился снова и начал чесать дробно, мелко, любо глядеть; до середины — нет! не вытанцывается, да и полно!
— А, шельмовский сатана! чтоб ты подавился гнилою дынею! чтоб еще маленьким издохнул, собачий сын! вот на старость наделал стыда какого!..
И в самом деле сзади кто-то засмеялся. Оглянулся: ни баштану, ни чумаков, ничего; назади, впереди, по сторонам — гладкое поле.
Дальше он переживает несколько неприятных и унизительных приключений, однако не покидает аномалию, соблазнившись поиском клада. Кончилось это так:
Стал копать — земля мягкая, заступ так и уходит. Вот что-то звукнуло. Выкидавши землю, увидел он котел.
— А, голубчик, вот где ты! — вскрикнул дед, подсовывая под него заступ.
— А, голубчик, вот где ты! — запищал птичий нос, клюнувши котел.
Посторонился дед и выпустил заступ.
— А, голубчик, вот где ты! — заблеяла баранья голова с верхушки дерева.
— А, голубчик, вот где ты! — заревел медведь, высунувши из-за дерева свое рыло.
Дрожь проняла деда.
— Да тут страшно слово сказать! — проворчал он про себя.
— Тут страшно слово сказать! — пискнул птичий нос.
— Страшно слово сказать! — заблеяла баранья голова.
— Слово сказать! — ревнул медведь.
— Гм… — сказал дед и сам перепугался.
— Гм! — пропищал нос.
— Гм! — проблеял баран.
— Гум! — заревел медведь.
Со страхом оборотился он: боже ты мой, какая ночь! ни звезд, ни месяца; вокруг провалы; под ногами круча без дна; над головою свесилась гора и вот-вот, кажись, так и хочет оборваться на него! И чудится деду, что из-за нее мигает какая-то харя: у! у! нос — как мех в кузнице; ноздри — хоть по ведру воды влей в каждую! губы, ей-богу, как две колоды! красные очи выкатились наверх, и еще и язык высунула и дразнит! <…>
Схватил скорее котел и давай бежать, сколько доставало духу; только слышит, что сзади что-то так и чешет прутьями по ногам… «Ай! ай, ай!» — покрикивал только дед, ударив во всю мочь; и как добежал до попова огорода, тогда только перевел немного дух.
Когда он вернулся домой, то сначала был облит помоями, а потом выяснилось, что в котле не золото, а «стыдно сказать, что такое».
В дальнейшем выясняется, что «заколдованное место» проявляет мутагенные свойства:
…на заколдованном месте никогда не было ничего доброго. Засеют как следует, а взойдет такое, что и разобрать нельзя: арбуз не арбуз, тыква не тыква, огурец не огурец… черт знает что такое!