Людской — различия между версиями

Версия 21:25, 8 июня 2019

Людской, людское, галах — искусственный язык из романа «Золотой ключ». Создан гав’виали для общения со своими приближёнными из числа людей (Homo Sapiens Sapiens). Он имеет не только коммуникативное, но и — прежде всего — воспитательное значение. Конструкции языка задают определённую картину мира, которую изучающий людской вольно или невольно принимает. Так, например, в людском невозможны конструкции типа «я приложу все усилия» или «я постараюсь»; допустима только конструкция «Имярек сделает [во имя того-то]». При этом существует отдельная конструкция «сделать любой ценой».

Во многих языках есть слова, заимствованные из людского. В русском, например, это эбаль, ув’ажуха, стопицот, брат. По звучанию людской напоминает иврит, что неудивительно: иврит — язык людей, достаточно часто слышавших галах, но не понимавших его смысла.

Персонажи, владеющие людским

• Базилио
• Дуремар
• Замза, Грегор
• Карабас
• Карло Коллоди
• Королевы Поля Чудес
• Крокозитроп
• ЛИС
• (предположительно) Мультимедиев, Алхаз Булатович
• Неуловимый Джо
• Нефритовое Сокровище
• Пендельшванц
• Полковник Барсуков
• Репнин, Савелий Петрович
• Сурин, Мстислав Мануйлович
• Тарзан
• Тораборский Король
• (вероятно) Шниперсон, Аида

Упоминания людского в романе

• Персонажи романа регулярно разговаривают на людском, особенно в важных ситуациях. Например, в Прологе под землёй происходит такой диалог:

— Я сделаю всё, что в моих силах, — сказал раввин, вставая.

— А скажи-ка это на людском, — потребовал Король. — Вот именно эти слова.

Карабас промолчал: крыть было нечем.

— Гав’виали создали людское, чтобы не слушать скользких фразочек, — заключил Подгорный Старец. — Типа — вроде пообещал, а вроде и нет. Пообещал то есть постараться. Но мне не нужно, чтобы ты старался, тратил силы и что ещё там говорят в таких случаях. Меня всё это не интересует. Мне нужно, чтобы ты сделал. Любой ценой. И в данном случае любой означает именно это — любой. Усама сохрэт бара Карабас круа!

— Карабас круа — ув’га’виал шем’Карабас, ув’х’аркан шем’Карабас, ув’нечча шем’Карабас, — сказал раввин и неуклюже поклонился.

• Часть диалогов между Тарзаном и полковником Барсуковым в |Главе 53 Первого Тома романа происходит на людском (причём без перевода, хотя о значении отдельных фраз можно догадаться).

— Миколь ув’Тарзан шерм’ах машер, — сказал полковник.

— Га’виалли шем Барсуков сина Тарзан эмет цоб’галах, — вождь нахнахов сконструировал наконец фразу-уродину, надеясь, что дальше пойдёт легче.

Раздался неприятный звук — нечто среднее между кашлем и тем особенным звуком, с каким палка ударяет по живому мясу. Так смеялся полковник Барсуков.

— Эмет цоб’галах! — повторил он с удовольствием. — Ба тфитоль.

Тарзан в который уж раз отметил аккуратность полковника. Он не сказал, что ему самому смешно, и не употребил оскорбительного тфиталь, подразумевающего сознательное глумление. Он всего лишь заметил, что это смешно. Хотя, с другой стороны, полковник его всё-таки понял.

— Тарзан героль га’виалли, — начал Тарзан с обычной халвы. — Тарзан баналь домен ув’га’ллаха сина га’виалли эмаль Ха’наан.

Шерстяной невольно подумал про себя, что слово эбаль тут было бы уместнее — но благоразумно придержал язык.

— Тмоль. Л’оль зай эрув сина га’виалли цагаль шем’Алом, — строго заметил полковник.

Этот наезд Тарзан решил пропустить мимо ушей — и пропустил, хотя слово тмоль по отношению к себе его покоробило.

— Анг’ — начал вождь шерстяных, внутренне холодея: он прекрасно понимал, что всё, сказанное перед этим словом, не считается.

— Тарзан цо’пешим, — он специально употребил это не вполне определённое словцо, усилив его ещё более двусмысленной конструкцией, — Тарзан оль яли эв га’виалли. Ло арка, — он ограничился обрубком фразы, поскольку надеялся, что слова «без посредника» будут понятны и так.

И тут он опять почувствовал — не увидел, а именно почувствовал — взгляд полковника Барсукова. Взгляд, которого бы он точно не выдержал, если бы не лежал замотанный марлей.

— Барсуков, — сказал наконец полковник, — арэт арка. Барсуков каголь Аур’Аркона.

• В ключике восьмом Вечеровский просит Мстислава Сурина научить его людскому. Сурин поначалу отказывается, объясняя, что людской учится особым способом, включающим нечеловеческую логику и жестокость. Однако Вечеровский всё-таки уговаривает лингвиста.

Список использованной литературы

• Леви Б. М. Людское. Говорим и пишем правильно. СПб.: Афродизиак, 1993.
• Лурье Вл. Классическое людское. М.: Прогресс, 1977. (Серия «Для научных библиотек»).