Дочка-Матерь — различия между версиями
(→Учение) |
Mook monk (обсуждение | вклад) |
||
| (не показано 11 промежуточных версий 5 участников) | |||
| Строка 1: | Строка 1: | ||
| − | + | '''До́чка-Ма́терь''' — объект поклонения из романа «[[Золотой ключ, или Похождения Буратины|Золотой ключ]]». | |
| + | |||
| + | Согласно словарю, в [[Страна Дураков|Стране Дураков]] — центральный объект всеобщего [[Соборность|Cоборного]] культа, эталон святости. | ||
== Внешний облик == | == Внешний облик == | ||
[[Файл:Карвак - Портрет царевны Елизаветы Петровны.jpg|300px|right|мини|Дочка-Матерь Пухленькая.]] | [[Файл:Карвак - Портрет царевны Елизаветы Петровны.jpg|300px|right|мини|Дочка-Матерь Пухленькая.]] | ||
| − | Дочка-Матерь, как высшее существо, собственного | + | Дочка-Матерь, как высшее существо, собственного образа не имеет. Однако, снисходя к материальной природе, она предстаёт перед своими верными адептами в облике обнажённой человеческой девочки. |
| − | Большую часть иконографии Дочки-Матери составляют картинки, извлечённые из [[Сундук Мертвеца|Сундука Мертвеца]] и относящимися к жанру детской порнографии. Общее впечатление от них может передать отрывок из Главы 7 Первого Тома: | + | Большую часть иконографии Дочки-Матери составляют картинки, извлечённые из [[Сундук Мертвеца|Сундука Мертвеца]] и относящимися к жанру детской порнографии. Общее впечатление от них может передать отрывок из [[Золотой ключ, или Похождения Буратины/Глава_7|Главы 7]] [[Путь Базилио|Первого Тома]]: |
| − | {{начало цитаты}}В киотах, освещённых лампадками, покоились распечатки древних изображений Дочки-Матери. Иконы были сотворены, что называется, пиксель в пиксель, с трудом и тщанием. Это была какая-то малоизвестная | + | {{начало цитаты}}В киотах, освещённых лампадками, покоились распечатки древних изображений Дочки-Матери. Иконы были сотворены, что называется, пиксель в пиксель, с трудом и тщанием. Это была какая-то малоизвестная серия — не популярные среди [[Авторитет|авторитетов]] Страны Дураков «машенькина потаёнка» или «ангельская попка веронички клубнички», а файлы из каких-то дальних закоулков Сундука. Черноволосая человеческая девочка — именно это слово приходило на ум созерцателю — сосредоточенно медитировала на софе, раскинув неправдоподобно тонкие ножки. Крохотное отверстие её Святого Лона было целомудренно заполнено каким-то молитвенным предметом — то ли вибратором, то ли иной духовной вещью из тех, что использовали в таких случаях древние. На непривычно узком лице застыл такой истовый, неземной экстаз, что даже [[Базилио]], относящегося к Соборному Культу как к заблуждению, пробрало.{{конец цитаты}} |
| + | [[Файл:Orig.jpeg|300px|left|мини|«Спящая девочка». Зинаида Серебрякова. Почитаема как «Румяная голышечка».]] | ||
| + | Впрочем, несколько изображений Святых Икон Дочери могут быть здесь воспроизведены, поскольку являются предметами высокого искусства. Такова, например, картина Серебряковой, файл с изображением которой депутат [[Пархачик]] сохранил в своём ноуте. | ||
| − | + | Картина, изображающая полное слияние образов Матери и Дочери, обнаружилась в Сундуке в разделе «Библиотека филолога» в книге «Русская культура начала XVIII века»<ref>Говоря формально и бездуховно, это портрет царевны Елизаветы Петровны в детстве — картина маслом французского художника Луи Каравака. Датируется второй половиной 1710-х годов. Подробнее см. [https://ru.wikipedia.org/wiki/Портрет_царевны_Елизаветы_Петровны_в_детстве здесь].</ref>. | |
== Учение == | == Учение == | ||
| − | Кроме самого Соборного культа, существует развитое религиозное учение о Дочке-Матери как о покровительнице всех живущих. В романе оно описано достаточно поверхностно, однако основные его положения известны. Главным из них является учение о том, что праведно жившие существа после смерти упокоятся в Святом Лоне Дочки-Матери, где им будет хорошо. | + | Кроме самого Соборного культа, существует развитое религиозное учение о Дочке-Матери как о покровительнице всех живущих. В романе оно описано достаточно поверхностно, однако основные его положения известны. Главным из них является учение о том, что праведно жившие существа после смерти упокоятся в Святом Лоне Дочки-Матери, где им будет хорошо. |
| − | О характере учения и связанных с ним религиозных переживаниях даёт представление отрывок из Главы 40 Первого Тома: | + | О характере учения и связанных с ним религиозных переживаниях даёт представление отрывок из [[Золотой ключ, или Похождения Буратины/Глава 40|Главы 40]] Первого Тома: |
| − | {{начало цитаты}}Ловицкая лежала у окошка, ожидая | + | {{начало цитаты}}[[Ловицкая, Альбертина|Ловицкая]] лежала у окошка, ожидая бэтмена — она послала его за новыми маленькими — и слушала, как благочестивые соседки хором поют для Дочки-Матери святое караоке. Зуля и Маша любили заветное из Круга Песнопений Бизюльки. Вот и сейчас они, отдыхая на веранде, возносили к небесам — под нежно шипящий патефон — [[песнь о Малом Рачке]]. |
| − | + | — Маленький рачок пятится задом… — начала Зуля. | |
| − | + | — И имеет всё от жизни, что надо! — подхватила Маша. | |
| − | + | — То, к чему идут долгие годы — достигает он легко задним ходом! — вывели супружницы хорошо спетым хором. | |
| − | Ну конечно, начитанная Панюню знала каноническое [[педобир]]ское толкование святой песни: рачок был символом и эмблематом свободного духа, пятящегося прочь от лживых посулов и соблазнов мира сего, который был, есть и вовеки пребудет too old | + | Ну конечно, начитанная Панюню знала каноническое [[педобир]]ское толкование святой песни: рачок был символом и эмблематом свободного духа, пятящегося прочь от лживых посулов и соблазнов мира сего, который был, есть и вовеки пребудет [[Too old|too old]] — и обретающего через этот отказ истинные, нетленные сокровища в лоне Дочки-Матери. Но благочестивые мысли сейчас не шли ей на ум: даже в святых словах заветного шансона ей мерещилось что-то злое, насмешливое. |
| − | + | «Вот и я всю жизнь пячусь от всего» — думала она, вылизывая плошку с крамбамбулей и чувствуя, как крепкий алкоголь пощипывает язычок. — «Пячусь, пячусь… от политики, от денег, от женщин… да, это легко — пятиться. И что же я в итоге приобрела? Наташку, что ли?» | |
| − | + | — Хитроумный рачок притворялся как мог дурачком, дурачком, дурачком… — выводила Зуля, удерживая дыхание на повторах. | |
| − | + | — Приближается ночь, и ты тоже не прочь стать рачком, стать рачком, стать рачком! — вторила ей Маша. | |
| − | И опять же: Альбертина отлично помнила, что под дурачком здесь подразумевался адепт превыспреннейшей науки учёного неведения, la dotta ignoranza, которую педобиры считали единственно возможным путём познания непознаваемой сущности Дочки-Матери, под | + | И опять же: Альбертина отлично помнила, что под дурачком здесь подразумевался адепт превыспреннейшей науки учёного неведения, la [[dotta ignoranza]], которую педобиры считали единственно возможным путём познания непознаваемой сущности Дочки-Матери, под притворством — духовная практика уподобления и подражания Дочери и её добродетелям, а под ночью — смерть, ожидающую всех живущих. Но это не мешало ей чувствовать, что песня поётся про неё. То есть про дуру, ломающую дешёвую комедию непонятно перед кем и неизвестно зачем.{{конец цитаты}} |
| − | + | ||
| − | + | ||
== История культа == | == История культа == | ||
| − | Происхождение образа Дочки-Матери не вполне ясно. Наиболее распространённая гипотеза гласит, что это результат слияния по меньшей мере трёх древних человеческих | + | Происхождение образа Дочки-Матери не вполне ясно. Наиболее распространённая гипотеза гласит, что это результат слияния по меньшей мере трёх древних человеческих культов — патриотического культа Родины-Матери Зовущей, блатного культа Мамы Ро́дной и антифашистского культа Таджикской Девочки. Обо всех этих религиозных учениях известно крайне мало. |
| + | |||
| + | == Информация к размышлению == | ||
| + | |||
| + | {{начало цитаты}}Можно считать твёрдо установленным, что культ Дочки-Матери в своих наиболее характерных чертах сложился задолго до обнаружения Сундука Мертвеца и вне зависимости от этого события. Основами его стали почитание Матери как идеализированной абстрактной идеи, распространённой прежде всего среди калушат, а также и почитания Человека (Homo Sapiens Sapiens) и его генома, распространённого среди хомоподобных авторитетов. Так, центральное для всей системы понятий положение «Мать — это святое» зафиксировано информантами по крайней мере за полвека до обнаружения Сундука. Дискриминация существ, чей облик слишком отличен от идеализированного человеческого, также является частью традиционной культуры Страны Дураков (см. об этом мою работу «Хомосапость как квазиаристократическая идеология: истоки и параллели» — КНСД, вып. 11). | ||
| + | |||
| + | Но, несомненно, именно Сундук с его аудио- и видеоконтентом (в отличие от текстовой компоненты, практически не оказавшей на Страну Дураков заметного влияния, что заслуживает отдельного рассмотрения) стал событием мессианского значения. Почитаемая, но бесплотная абстракция обрела чувственно воспринимаемую форму, а невнятная система верований превратилась в полноценную религиозную систему, с культовыми текстами и изображениями, разработанным ритуалом, и — last not least — [[Педобир|кастой профессиональных священнослужителей]], контролирующих ортодоксию. | ||
| + | |||
| + | ''Знайко Н. Е.'' Ещё о генезисе культа Дочки-Матери // Культурное наследие Страны Дураков: Междисциплинарный сборник. Вып. 14. Тора-Бора: Изд-во Тораборского университета, 108679 день от Конца.{{конец цитаты}} | ||
== Примечания == | == Примечания == | ||
{{примечания}} | {{примечания}} | ||
| − | == | + | == Ссылки == |
* [https://rkn.gov.ru/treatments/p459/p750/ Детская порнография] | * [https://rkn.gov.ru/treatments/p459/p750/ Детская порнография] | ||
| Строка 51: | Строка 61: | ||
[[Категория:Сверхъестественные существа]] | [[Категория:Сверхъестественные существа]] | ||
[[Категория:Идеологии и верования]] | [[Категория:Идеологии и верования]] | ||
| + | [[Категория:Ipse dixit]] | ||
Текущая версия на 23:04, 25 июля 2022
До́чка-Ма́терь — объект поклонения из романа «Золотой ключ».
Согласно словарю, в Стране Дураков — центральный объект всеобщего Cоборного культа, эталон святости.
Содержание
Внешний облик
Дочка-Матерь, как высшее существо, собственного образа не имеет. Однако, снисходя к материальной природе, она предстаёт перед своими верными адептами в облике обнажённой человеческой девочки.
Большую часть иконографии Дочки-Матери составляют картинки, извлечённые из Сундука Мертвеца и относящимися к жанру детской порнографии. Общее впечатление от них может передать отрывок из Главы 7 Первого Тома:
В киотах, освещённых лампадками, покоились распечатки древних изображений Дочки-Матери. Иконы были сотворены, что называется, пиксель в пиксель, с трудом и тщанием. Это была какая-то малоизвестная серия — не популярные среди авторитетов Страны Дураков «машенькина потаёнка» или «ангельская попка веронички клубнички», а файлы из каких-то дальних закоулков Сундука. Черноволосая человеческая девочка — именно это слово приходило на ум созерцателю — сосредоточенно медитировала на софе, раскинув неправдоподобно тонкие ножки. Крохотное отверстие её Святого Лона было целомудренно заполнено каким-то молитвенным предметом — то ли вибратором, то ли иной духовной вещью из тех, что использовали в таких случаях древние. На непривычно узком лице застыл такой истовый, неземной экстаз, что даже Базилио, относящегося к Соборному Культу как к заблуждению, пробрало.
Впрочем, несколько изображений Святых Икон Дочери могут быть здесь воспроизведены, поскольку являются предметами высокого искусства. Такова, например, картина Серебряковой, файл с изображением которой депутат Пархачик сохранил в своём ноуте.
Картина, изображающая полное слияние образов Матери и Дочери, обнаружилась в Сундуке в разделе «Библиотека филолога» в книге «Русская культура начала XVIII века»[1].
Учение
Кроме самого Соборного культа, существует развитое религиозное учение о Дочке-Матери как о покровительнице всех живущих. В романе оно описано достаточно поверхностно, однако основные его положения известны. Главным из них является учение о том, что праведно жившие существа после смерти упокоятся в Святом Лоне Дочки-Матери, где им будет хорошо.
О характере учения и связанных с ним религиозных переживаниях даёт представление отрывок из Главы 40 Первого Тома:
Ловицкая лежала у окошка, ожидая бэтмена — она послала его за новыми маленькими — и слушала, как благочестивые соседки хором поют для Дочки-Матери святое караоке. Зуля и Маша любили заветное из Круга Песнопений Бизюльки. Вот и сейчас они, отдыхая на веранде, возносили к небесам — под нежно шипящий патефон — песнь о Малом Рачке.
— Маленький рачок пятится задом… — начала Зуля.
— И имеет всё от жизни, что надо! — подхватила Маша.
— То, к чему идут долгие годы — достигает он легко задним ходом! — вывели супружницы хорошо спетым хором.
Ну конечно, начитанная Панюню знала каноническое педобирское толкование святой песни: рачок был символом и эмблематом свободного духа, пятящегося прочь от лживых посулов и соблазнов мира сего, который был, есть и вовеки пребудет too old — и обретающего через этот отказ истинные, нетленные сокровища в лоне Дочки-Матери. Но благочестивые мысли сейчас не шли ей на ум: даже в святых словах заветного шансона ей мерещилось что-то злое, насмешливое.
«Вот и я всю жизнь пячусь от всего» — думала она, вылизывая плошку с крамбамбулей и чувствуя, как крепкий алкоголь пощипывает язычок. — «Пячусь, пячусь… от политики, от денег, от женщин… да, это легко — пятиться. И что же я в итоге приобрела? Наташку, что ли?»
— Хитроумный рачок притворялся как мог дурачком, дурачком, дурачком… — выводила Зуля, удерживая дыхание на повторах.
— Приближается ночь, и ты тоже не прочь стать рачком, стать рачком, стать рачком! — вторила ей Маша.
И опять же: Альбертина отлично помнила, что под дурачком здесь подразумевался адепт превыспреннейшей науки учёного неведения, la dotta ignoranza, которую педобиры считали единственно возможным путём познания непознаваемой сущности Дочки-Матери, под притворством — духовная практика уподобления и подражания Дочери и её добродетелям, а под ночью — смерть, ожидающую всех живущих. Но это не мешало ей чувствовать, что песня поётся про неё. То есть про дуру, ломающую дешёвую комедию непонятно перед кем и неизвестно зачем.
История культа
Происхождение образа Дочки-Матери не вполне ясно. Наиболее распространённая гипотеза гласит, что это результат слияния по меньшей мере трёх древних человеческих культов — патриотического культа Родины-Матери Зовущей, блатного культа Мамы Ро́дной и антифашистского культа Таджикской Девочки. Обо всех этих религиозных учениях известно крайне мало.
Информация к размышлению
Можно считать твёрдо установленным, что культ Дочки-Матери в своих наиболее характерных чертах сложился задолго до обнаружения Сундука Мертвеца и вне зависимости от этого события. Основами его стали почитание Матери как идеализированной абстрактной идеи, распространённой прежде всего среди калушат, а также и почитания Человека (Homo Sapiens Sapiens) и его генома, распространённого среди хомоподобных авторитетов. Так, центральное для всей системы понятий положение «Мать — это святое» зафиксировано информантами по крайней мере за полвека до обнаружения Сундука. Дискриминация существ, чей облик слишком отличен от идеализированного человеческого, также является частью традиционной культуры Страны Дураков (см. об этом мою работу «Хомосапость как квазиаристократическая идеология: истоки и параллели» — КНСД, вып. 11).
Но, несомненно, именно Сундук с его аудио- и видеоконтентом (в отличие от текстовой компоненты, практически не оказавшей на Страну Дураков заметного влияния, что заслуживает отдельного рассмотрения) стал событием мессианского значения. Почитаемая, но бесплотная абстракция обрела чувственно воспринимаемую форму, а невнятная система верований превратилась в полноценную религиозную систему, с культовыми текстами и изображениями, разработанным ритуалом, и — last not least — кастой профессиональных священнослужителей, контролирующих ортодоксию.
Знайко Н. Е. Ещё о генезисе культа Дочки-Матери // Культурное наследие Страны Дураков: Междисциплинарный сборник. Вып. 14. Тора-Бора: Изд-во Тораборского университета, 108679 день от Конца.