Владимирский Централ — различия между версиями

Текущая версия на 12:18, 18 июля 2022

Влади́мирскij Центра́л — комплекс строений из романа «Третий человек».

1. Исторически — тюрьма, основана в 1783 году. В 1906 стала Временной Каторжной тюрьмой, в начале 20-х — Владимирским политическим изолятором.
2. В настоящее время — место пребывания органов законодательной и исполнительной власти Ру́сских Владе́нij (Конси́лiума и Кабинета).

Из мемуаров коменданта Владимирского Централа Филиппа Петровича Тиха́нова «Пол-века»:

Оба решения, так сильно повлиявшие на внешний стиль русской власти, были приняты из соображений безопасности.

Очевидно, в столь ответственный момент власть обязана была находиться рядом с самым населённым городом страны. Но нечего было и думать размещать её в самой Москве. Та кишела шпионами и террористами всех мастей. Единственным местом, подходящим с точки зрения безопасности, был Кремль. Однако преемствовать в таком деле большевикам и немцам было совершенно невозможно. Новый комендант Кремля, генерал Венедикт Алексеевич Ширяев, и тот сказал по этому поводу: «Здесь потребуется грандиозная дезинфекция». Практика подтвердила это: при раскопках на Красной и Успенской площадях обнаружилось слишком много сюрпризов самого отвратительного свойства — даже в стенах Кремля. В некоторых случаях возникла нужда в дезинфекции в самом прямом смысле этих слов.

Владимир оказался неожиданно удачным вариантом с транспортно-логистической точки зрения. Немцы успели проложить через него недурную (по тому времени, разумеется) дорогу от Москвы до Нижнего. Кроме того, в их планах было превращение города в опорный пункт планируемой ими системы связи. Здесь они сделали очень многое, начиная с закладки основных кабельных узлов для военных нужд и кончая строительством телевышки (её пришлось достраивать уже нам). Однако с точки зрения безопасности всё было гораздо хуже. Немцы опирались на казарменные порядки, а главную угрозу себе видели в массовых выступлениях. Мы же опасались острых террористических атак, проводимых небольшими группами. По мнению наших экспертов, единственный подходящий комплекс зданий, изначально устроенный как усиленно охраняемый — это пресловутый Владимирский Централ, старая тюрьма, в советское время используемая для содержания политических заключённых. С учётом того, что предполагалось постоянное проживание гласных и их семей на охраняемой территории, это могло выглядеть весьма двусмысленно.

Однако предложение, против всех ожиданий, не вызвало резкого неприятия. Четверо новоизбранных гласных даже заявили, что они уже бывали здесь в царское и советское время, а один даже попросил выделить ему для проживания свою старую камеру. Остальные изощрялись в сарказмах по поводу сходства положения гласного и осуждённого — в части сроков отсидки и т.п. Точку поставил наш Голицын, откомандированный (а вернее, сам себя откомандировавший) в Консилиум в качестве «полномочного наблюдателя» (я уверен, что он сам выдумал эту курьёзную формулировку, за которой, однако же, скрывались вполне реальные полномочия). Он расположился в режимном Американском Корпусе, где занял удобнейшее место на верхнем этаже. Секретариат расположился в «польском» корпусе, наиболее подходящем для этих целей. Где-то через месяц заселились и остальные. Признаться, презабавно было наблюдать, как суда́ри гласные в одинаковых серых мундирах идут через эти коридоры на какое-нибудь важное заседание!

[...]

Сейчас, конечно, от старого Владимирского Централа остались только стены, ныне выкрашенные в жёлтый «правительственный» цвет. (Отсюда идёт известное прозвище Консилиума — данное ему, полагаю, по аналогии с американским «Белым домом».) Всё остальное изменилось до неузнаваемости. Особенно это касается Ельного Парка, ставшего прекрасным местом для прогулок и неспешных бесед. Признаться, я и сам люблю провести часок-другой, кормя белочек возле памятника королю Виктору-Эммануилу, подаренному нам парламентариями Римской Республики.

В настоящее время весь комплекс Централа имеет статус посольства РВ в РВ. На этом основании Централ имеет собственные службы безопасности, на его территорию невозможно вторжение без личного согласия Чрезвычайного и Полномочного Посла (то есть Первого Лица Русских Владений) и т. п.